Французский живописец родился в городке Экм-ан-Провансе. Семья Сезана происходила из итальянского селения Чезана на границе с Францией. Отец художника был торговцем шляпами, затем стал банкиром. В 1859 году он приобрел имение «Жа де Буффан», которое впоследствии Сезанн неоднократно изображал в своих картинах.
С 1852 по 1859 год Поль Сезанн учился в колледже Бурбон, где познакомился с Эмилем Золя, ставшим на долгие годы его верным другом. Одновременно брал уроки рисунка у художника Жебера в вечерней школе при Музее в в Эксе. Золя, который верил в талант Сезанн, в апреле 1860года писал ему из Парижа: «Одна фраза твоего письма меня огорчила: «Живопись, которую я люблю, но которая мне не дается». Тебе! И не дается! Мне кажется, ты ошибаешься. Я тебе уже говорил; в художнике два человека: поэт и ремесленник. Поэтом рождаешься, мастером становишься. А ты обладаешь тем, что нельзя приобрести, у тебя есть талант. Чтобы добиться успеха, тебе только надо упражнять свои руки и стать мастером». В конце концов, поверив в свои силы и сломив упорное сопротивление отца, в апреле 1861 года Сезанн уехал в Париж, чтобы продолжить свое художественное образование.
В Париже Поль стал посещать занятия в Академии Сюиса, где он готовился к поступлению в Школу изящных искусств – олицетворение успеха и благополучие, которое могло бы примирить отца с выбором сына. Здесь он познакомился с Писсарро и Гийоменом, дружбой и советами которых очень дорожил: в Париже молодой художник был одинок, и, будучи от природы замкнутым и застенчивым, тяжело сходился с людьми. Его провинциальные манеры и южный акцент вызывали у остальных учеников академии снисходительные насмешки.
Сезанн с молодых лет отличался упорством, граничащим с упрямством, что очень пригодилось ему в Париже. Он отдавал подготовке много сил: ежедневно рисовал натуру, ходил на выставки Салона, копировал в Лувре, так что даже не хватало времени на встречи с другом детства Золя, который также пытался делать карьеру в Париже. В одном из писем своему другу Байлю в июне 1861 года Золя писал: «Доказать что-либо Сезанну – это все равно что уговорить башни Собора Парижской богоматери, чтобы они станцевали кадриль. Может быть он и скажет «да», но ни на отцу не сдвинется с места. И заметь, что с возрастом его упрямство все усиливается, хотя разумных причин для этого не становится больше. Он сделан из одного куска, жесткого и твердого на ощупь». В сентябре того же года Сезанн вынужден вернуться в Экс, не потупив в Школу изящных искусств. В Эксе по требованию отца он поступил на службу в банке. Однако Сезанн вскоре понимает, что семейный бизнес не для него. Все время пребывания в Эксе Сезанн переписывается с Эмилем Золя.
В 1863 году Сезанн возвращается в Париж, где опять безрезультатно пытается поступить в Школу изящных искусств. Преподавателей видимо не устраивает его темпераментная живопись и грубый мазок. "Залитые ярким светом в фарфоровых вазах или разбросанные на белой скатерти лежат яблоки и груши, грубоватые, топорные, как-будто вылепленные лопаткой щтукатура и подправленные большим пальцем. Если подойти вплотную, перед вашими глазами - неистовое нагромождение мазков киновари и желтого цвета, зеленого и синего, отступив на фокусное расстояние, вы видите плоды достойные витрины лучшего магазина, сочные, спелые, аппетитные".
В ранних работах Сезанна прослеживается тяга к романтизму, палитра его в этот период темна. Встреча с Мане меняет его стиль, под влиянием общения с ним Сезанн делает значительные успехи. Вторая половина 60-х годов - период первых ярких удач в области портрета. Сезанн пишет своих близких, отца и дядю Доминика, друзей - художника Ампреда и критика Валабрега. Сезанн надеется попасть в Салон со своими картинами, но его живопись настолько необычна, что все попытки попасть на главный официальный показ страны терпят поражение. В пылу борьбы за участие в Салоне, Сезанн продолжает творческую деятельность. ОН много пишет и постепенно приходит к мысли обратиться в своих произведениях к природе. Он по-прежнему ведет замкнутый образ жизни, сосредоточен только на искусстве.